Да, «жизнь прожить – не поле перейти»,
Ее пути извилистее, круче;
Идя по ней, бывает, встретишь тупики,
Иль налетят вдруг грозовые тучи
И ты промокнешь весь до ниточки от слез,
Уразумев: жизнь – не игра, здесь все всерьез.
Когда тебя осушит ветер перемен,
Взойдешь на гору трудностей и долга,
Немного отдохнешь – вновь попадаешь в плен
Новых забот, обязанностей. Долго
Потом барахтаешься в озере надежд –
Достичь высот вновь, избежав судьбы невежд.
Но если встретил ты Оазис на пути
И настоящую Любовь ты вдруг открыл,
Не позволяй судьбе отвлечься и пройти
Мимо Того, Кто все грехи твои омыл
Своею Кровью, когда мир Его распял,
Не пожелав принять Небесный Идеал.
Да, жизнь прожить – не поле перейти,
Ее пути извилистее, круче.
Не позволяй судьбе отвлечься и пройти
Мимо Того, Кто всех на свете лучше!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
